Олекмо-Витимская экспедиция П.А. Кропоткина
В течение двух лет по окончании своего Манчжурской путешествия, Кропоткин предпринял еще две исследовательские поездки – по реке Сунгари и по Иркутской губернии. В это время он был настолько увлечен научными изысканиями, что вкладывал в них собственные и без того не слишком богатые средства. Исследовать ледниковые отложения в долине Иркута, князь отправился не имея даже палатки. Несколько недель он ночевал под открытым небом и питался одними сухарями, только ради того, чтобы собрать уникальный научный материал.
Наконец, в 1866 году совпали интересы ученых и сибирских предпринимателей, и Кропоткин получил возможность совершить полноценную экспедицию, с достаточным качеством оборудования и количеством сотрудников. Ленские золотопромышленники были заинтересованы в отыскании скотоперегонного тракта из Нерчинского округа на Олекминские прииски, с чем и обратились к Сибирскому отделу ИРГО. Местность эта была белым пятном на географических картах. Лишь водные пути связывали прииски с городом. 1200 км тайги, каменистых гор и падей считались непроходимыми. Последние пять лет Географическое общество предпринимало неоднократные попытки разведать столь нужный людям путь, но тщетно. Никто не смог преодолеть бесчисленные горные хребты.
Возглавить экспедицию было предложено есаулу Кропоткину, имевшему изрядный опыт выживания в тайге. Помимо него в состав группы вошли ботаник зоолог и ботаник И.С. Поляков и топограф П.Н. Мошинский.
Средства, выделенные золотопромышленниками быстро кончились. Уже 17 дней спустя после начала пути Петр Алексеевич пишет брату из Киренска: «Здесь страшная дороговизна, решительно жить нечем, да и платье плоховато. Одним словом, в деньгах крайняя нужда. Настрочил листах на 3-х письмо в Отделение, исправил остатки Пэджа и написал на 6-ти листах письмо для "Биржевых ведомостей”. Но на умственном труде далеко не уедешь, а на физический, кажется, и подавно плоха надежда».
Из этой краткой цитаты видно, что Кропоткин даже в самых тяжелых условиях, не оставлял научной работы, и помимо основного задания успевал зарабатывать деньги для продолжения пути переводами с газетными статьями.
Экспедиции так и не удалось найти подходящий скотоперегонный путь – девственная непроходимая тайга лежала почти на всем протяжении маршрута, но путешествие это чрезвычайно много дало для складывавшейся в сознании Кропоткина оригинальной орографической схемы Восточной Сибири. Геологические наблюдения, которые он вел в течение последних трех лет, завершились. Лично проведенное измерение высот убедило его, что Сибирь от Урала до Тихого океана не является обширной равниной, как изображали ее на картах, а представляет собой громадное плоскогорье, прорезанное горными хребтами. Выводы, сделанные, на основе этих исследований и детальное описание самого путешествия Петр Алексеевич представил в «Отчете об Олекминско-Витимской экспедиции», опубликованном в 1973 году в «Записках Русского Географического общества».
Взято: http://www.rgo.ru/2010/09/olekmo-vitimskaya-ekspediciya-p-a-kropotkina/
Экспедиция Петра Алексеевича Кропоткина по Северной Манчжурии
Будущий «отец русского анархизма», князь Петр Алексеевич Кропоткин, избрал наименее привлекательную участь из возможных для потомка Рюриковичей и сына генерал-майора русской армии. 19-летним юношей он добровольно отправился на службу в Сибирь в подчинение к губернатору Забайкальской области. Здесь Кропоткин и сделал свои первые шаги в науку в самой практической ее области.
В мае 1864 года есаул казачьих войск и чиновник по особым поручениям князь Петр Алексеевич Кропоткин был отправлен в свою первую серьезную экспедицию – в Северную Манчжурию. Основная цель ее состояла в том, чтобы разведать кратчайшую дорогу к плодородным, но мало заселенным еще долинам Амура и к самой реке. Но так как молодой есаул был накануне принят в Иркутский отдел ИРГО, он был снаряжен научным сообществом и на географическую разведку этой загадочной доселе области.
В Маньчжурии, побывали до того времени только два иезуита, которые, по словам Кропоткина, дошли с юга до Мергена и определили его широту. Весь же громадный район к северу, который должна была пройти экспедиция, шириной верст 750 и длиною 900, оставался совершенно неисследованным.
Карты китайских географов ни на что не годились, литературы по Манчжурии не существовало и юный князь, которому едва исполнилось 22 года, и который совсем еще не смыслил в географии, оказался в весьма затруднительном положении.
«Важно определить строение гор, - писал он брату. - А как я определю? Я шифера не отличу от гранита или почти так. Растительность - как я ее опишу? Срисую? Как?».
Было решено, что Кропоткин поедет под видом простого торговца, с караваном товаров, дабы не возбуждать излишнего к себе внимания. Помимо него, в состав экспедиции входили четыре казака, двое переводчиков: монгол и тунгус, и четверо служителей. Товары (плис, сукно, позументы, галантерейную мелочь) - везли на трех тележках; кроме того, путешественники взяли с собой на продажу 40 лошадей. Официальным лицом для ведения всех переговоров с местными властями назначался казачий урядник Софронов, Кропоткин же, не обнаруживая себя, должен был провести топографическую съемку дороги, выяснить условия продвижения по ней.
«Командировка, как видишь, в высшей степени интересная, - писал он брату, - тем более что всякое сведение драгоценно, но нельзя будет выдать себя, а потому надо быть очень осторожным... запасусь коробкой товаров, буссоль за пазуху, барометр в карман - и марш. Одежда простого казака, буду приторговывать».
Экспедиция спешно перешла границу и продолжала двигаться по Маньчжурии, в поисках старой заброшенной дороги на Мергей. Шли по течению реки Ган, не встречая никого на своем пути. Оседлого населения вообще не было в этих местах. Изредка забредали сюда охотники-орочоны, бродившие по западным склонам Большого Хингана, далее на восточном склоне стали попадаться селения монгольского племени дауров.
В городе Мергене путешественников с любопытством разглядывали жители, впервые увидевшие людей с белыми лицами, местное же начальство встретило их вежливо, но с холодной настороженностью. Не получив разрешения на продажу своих товаров, они двинулись дальше и вскоре достигли отрогов Илхури-Алина. Здесь была обнаружена новая, неизвестная географам вулканическая область, расположенная в 2 тыс. км от морских берегов. После двухнедельного спуска с перевала экспедиция добралась до берегов Амура.
14 мая 1864 г., спустя месяц после выхода из Цурухайтуя, экспедиция завершилась. Кроме новой вулканической области, было открыто нагорье на Большом Хингане, установлена дорога через него, снят буссолью и описан прямой путь на Амур (использованный в дальнейшем для строительства железной дороги к Тихому океану).
Подробное описание Маньчжурии с массой не только географических, но и этнографических деталей, с полным отчетом о ходе экспедиции Кропоткин представил несколько позднее Сибирскому отделению Географического общества.
Взято: http://www.rgo.ru/2010/09/ekspediciya-petra-alekseevicha-kropotkina-po-severnoj-manchzhurii/
Экспедиция Петра Алексеевича Кропоткина в Финляндию и Швецию для исследования ледниковых образований
В 1871 году Секретарь Отделения физической географии ИРГО Перт Алексеевич Кропоткин выступил в Обществе с проектом поездки в Финляндию и Швецию для изучения имеющихся там в изобилии следов древнего оледенения. Экспедиция в Скандинавию должна была стать завершающим этапом в изучении Ледникового периода, начатом ученым еще во время сибирских экспедиций.
Ледниковые отложения на юге Финляндии были хорошо известны геологам. Ознакомление с ними и сравнение их с тем, что Кропоткин видел в Сибири позволило бы сделать основательные заключения о распространении ледников прошлого на равнины Европы.
Приглашение Кропоткина поучаствовать в экспедиции приняли маститые геологи - академики Ф.Б. Шмидт и Г. П. Гельмерсен, знакомые Петру Алексеевичу еще по Иркутску. В Выборге к ним присоединился местный геолог М. П. Ребиндер, хорошо знающий геологию Финляндии. Все они признавали за ледниками способность продвигаться по долинам, увлекая с собой крупные валуны и шлифуя скалы, но все же считали, что распространение ледников не могло быть столь широким.
Петр Алексеевич Кропоткин был сторонником ледниковой теории, согласно которой еще 20 000 лет назад значительная часть северного полушария была покрыта огромным слоем льда, высотой в десятки метров. Следы этого глобального оледенения ученый нашел уже в Выборге, в самом начале своей Финской экспедиции. Прямо за городской чертой здесь расположены округленные гранитные холмы и гигантские штрихованные валуны, очевидно образовавшиеся в результате движения огромных масс льда.
Особое внимание Кропоткин уделяет так называемым Озам – огромным, до 2 км длиной, вытянутым валам из гравийно-галечных отложений. Эти валы, более всего напоминающие железнодорожные насыпи, образовались, по мнению ученого, в результате отложения песка, гальки, гравия, валунов потоками талых вод, протекавших по каналам и долинам внутри покровных ледников.
В районе озера Хэйтиян Кропоткину удалось собрать любопытные сведения о строении аллювиальных площадей, в Гельсингфорсе, благодаря содействию Управления Путей сообщения, были получены новые данные о причинах размывания окружающей озеро Хэйтиян долины.
Кропоткин много времени проводит в Финских и Шведских библиотеках, за изучением литературы по геологии, уделяя отдельное внимание изучению «озов» и вообще ледниковых отложений. Ученый прошел пешком вдоль железной дороги из Тавастгуса в Гельсингфорс и сделал по пути уникальную находку - небольшой слой зеленоватого песка со множеством набитых прибоем, морских раковин.
Научные результаты поездки П. А. Кропоткина были изложены им в письмах, напечатанных в 7 томе «Известий Императорского Русского географического общества за 1871 год.
Взято: http://www.rgo.ru/2010/09/ekspediciya-petra-alekseevicha-kropotkina-v-finlyandiyu-i-shveciyu-dlya-issledovaniya-lednikovyx-obrazovanij/